29 Октября 2025

Фабио Челестини — один из главных героев РПЛ в этом сезоне. Он подхватил ЦСКА после неожиданного ухода Марко Николича и в усеченном составе. Однако и в этих условиях молодая команда показывает яркую игру и борется за титул уже сейчас, находясь всего в двух очках от лидера.

На базе ЦСКА мы проговорили с Челестини около двух часов. Хотелось узнать обо всем – и о перестройке команды, и подробности его игровых принципов с новой ролью Игоря Акинфеева, и о прогрессе Матвея Кисляка, и о трансферах… Даже сам его выбор в пользу РПЛ вместо Лиги чемпионов с «Базелем» многих удивил.

Вот что у нас получилось.

Какие матчи у ЦСКА худший и лучший? Почему Фабио разнесет раздевалку только раз за сезон? И что удивило в РПЛ больше всего?

Чем удивили игроки ЦСКА? Что тренер запрещает есть футболистам? И почему в России не сработают штрафы, как в Швейцарии?

Как перестроил ЦСКА? Зачем команде нужен Баринов? И почему не забивают Мусаев и Алеррандро?

Легко ли заставить Акинфеева постоянно играть ногами? Куда бы посоветал перейти Кисляку? Чем полезен лимит на легионеров?

Почему согласился возглавить ЦСКА? Какие любимые места в Москве у Фабио и его жены? И какими тренер нашел россиян?

Зачем набил тату с Че Геварой? Какие у Фабио жизненные принципы? И о чем он мечтает?

Блиц-опрос

 

Какие матчи у ЦСКА худший и лучший? Почему Фабио разнесет раздевалку только раз за сезон? И что удивило в РПЛ больше всего?

— Если бы на первой неделе работы с ЦСКА вам сказали, что после 13 туров команда будет бороться за первое место, вы бы поверили?

— Если быть честным, то было непросто представить, что к ноябрю у ЦСКА будет Суперкубок, борьба за первое место в чемпионате и победа в группе Кубка — с учетом всех сложностей, которые у нас были и есть. Но наша цель – июнь, и мы работаем шаг за шагом. Не так важно, что мы первые в октябре. Главное – достичь успеха к июню. Успехом будет, если мы выжмем максимум из каждого игрока. А итоговое место в таблице будет соответствовать нашей работе.

— Вы победили «Крылья Советов», однако недавно был разгром в матче с «Локомотивом». Что сказали команде после той игры?

— Сказал команде, что когда мы выдаем 95%, а не 100%, то нам конец. Этот матч был отличным подтверждением. После той игры мы сделали много индивидуальных нарезок. Наше отношение к игре и ее наполнение были недостаточными для победы. И такое у нас часто случается именно после матчей сборных. Две недели нет игр — мы сразу теряем ритм. «Ростову» уступили по той же причине — головой тогда были не на поле.

— Главная причина — матчи сборной?

— Когда команда находится в игровом ритме, у парней всегда фокус только на ЦСКА. А когда заканчивается ЦСКА и начинается сборная — напряжение чуть падает, фокус меняется. После этого тяжело сразу переключить тумблер. И это больше касается даже тех, кто остается в клубе в этот перерыв.

— Несмотря на поражение в матче с «Локомотивом», вы говорили, что больше всего проблем пока в РПЛ вам создал «Спартак». Чем больше всего вы были довольны в той встрече?

— Мне понравилось, что я видел все наши качества в нужные моменты. Парни выполнили все четко и на 110%. Команде порой не нужно доминировать, чтобы воплотить мои идеи в жизнь. И у нас были четкие идеи, как атаковать. Ведь все наши голы мы забили, когда «Спартак» контролировал мяч. Если убрать наши забитые мячи и оценить со стороны ход матча, то сложно предположить, что счет при такой игре может быть 3:0.

Такое было не только со «Спартаком», но и, например, с «Рубином». Мы тогда играли действительно хорошо – однако чтобы 4:1 к перерыву?! Вопрос в деталях, и это значит, что команда может воспринимать мои идеи.

— Чем были недовольны?

— Тем, что так не работало на протяжении всего матча. Когда прессингуем один в один на полную – мы очень хороши. Когда располагаемся в среднем блоке и не даем пространства между линий – мы тоже в порядке. Ребята проделывают великолепную работу. Но, повторюсь, мы не всегда это делаем. Если будем верить в наши идеи – нас будет очень сложно победить. Как только перестаем это делать – становимся хрупкими.

— Почему «Спартак» так сложен?

— Ни в одном матче до этого мы не контролировали мяч так мало. И не потому, что команда не хотела или не была готова. Это не встречи с «Ростовом» и «Сочи», где команда просто не играла на должном уровне. Здесь же мы были в полном порядке, однако «Спартак» создал нам огромное количество проблем. Они очень хорошо двигались, индивидуально там очень сильные игроки. Все в «Спартаке» хотят играть с мячом, на них тяжело оказывать давление, отбирать мячи. Нам нужно было провести идеальный матч, чтобы доминировать. И идеальный матч нам не удался. Да – хороший, но этого было недостаточно, чтобы быть лучше именно по игре. Мы почти не запирали соперника на его половине поля.

— Мы разговариваем после победного матча, а как у вас устроена рефлексия после игр? Особенно после поражений. Можете долго не спать?

— Не разделяю победы и поражения. В этом сезоне мы пока проиграли только «Ростову» и «Локомотиву» – после них у меня был хороший сон. Потому что я понимал: мы не играли в тот футбол, в который должны были. Однако прекрасно знал, в чем проблема, поэтому у меня не было большой головной боли.

А вообще, я всегда хорошо сплю. Лишь иногда бывают моменты, когда мне что-то непонятно. Тогда – да, могу подольше погонять мысли в голове: «Нужно ли было что-то менять? Правильный ли состав я выпустил?» И не так важен результат. Те же матчи со «Спартаком» или «Локомотивом» дали огромную пищу для анализа. Со «Спартаком» мы выиграли, но соперник создал нам огромное количество проблем. Я всегда говорю ребятам: «Нам всегда надо знать, почему мы выиграли и почему проиграли».

— Перед «Крыльями Советов» вы сказали, что команда играет на пределе. Есть уверенность, что такой игры хватит до зимнего перерыва?

— Надеюсь. Других вариантов нет. Мы так играем с июля. Именно поэтому говорю, что ребята проделывают невероятную работу. Даже когда мы не играем блестяще, у нас все равно 65% владения мячом, 22 удара, как в игре с «Крыльями». Однако мы на пределе — это правда. Мы прекрасно понимаем почему. Надеемся, что дотянем.

— Читаете, что пишут СМИ о вас, о ЦСКА? Например, бывший тренер «Спартака» Гильермо Абаскаль просил переводить ему все, что пишут о нем и его команде.

— Я ничего не знаю, ничего не читаю. В Швейцарии вел себя так же. В первую очередь — я человек. И не знаю никого, кому нравилась бы критика. Конструктивная критика, конечно, важна, но есть проблема: люди, которые критикуют футболистов, тренеров — они видят только матчи. Они не знают план на игру, обстановку в команде, идеи… Когда я только начинал тренерскую карьеру, то читал, о чем пишут СМИ. Однако быстро понял, что мне это ничего не дает. А нынешний подход дает два преимущества. Первое — я слушаю только людей, которые находятся внутри клуба. Они действительно могут быть критичны. Второе — на пресс-конференции всегда прихожу с нейтральным отношением ко всем журналистам. Я не знаю, кто писал обо мне хорошо, а кто – плохо.

— Вы сказали, что не были довольным всем после победы в дерби со «Спартаком». А каким матчем в этом сезоне были довольны больше всего?

— Первым таймом с «Рубином» и всеми 90 минутами с «Балтикой». С «Балтикой» провели великолепный матч с очень тяжелой командой. Поменяли организацию игры в атаке и заслужили победить намного раньше. ЦСКА контролировал игру все 90 минут – это мне очень понравилось. Еще понравились матчи с «Зенитом» и «Краснодаром», потому что мы показали, что готовы соперничать на самом высоком уровне. И я был приятно удивлен: команде с новым тренером обычно нужно больше времени. Но мои ребята великолепны.

— А после какого матча кричали громче всего?

— Была парочка. Например, мне не понравился первый тайм с «Локомотивом» в июльской кубковой встрече. Мы тогда вообще не играли, я очень сильно разозлился в перерыве. Причем мы вели в счете, но мне совершенно не нравилось, как мы выглядели на поле. Также очевидно, что мне не понравился матч с «Локомотивом» в чемпионате.

— Вы из тех тренеров, кто может что-то кинуть в раздевалке?

— Зависит от того, что нужно команде. Такая модель поведения в перерыве может сработать лишь раз за сезон. Соответственно, мне нужно правильно выбрать момент, чтобы использовать этот инструмент. Такое поведение тренера в перерыве — как электрошок. И если применять его каждый раз — от него не будет никакой пользы.

— В ЦСКА пока такой нужды не было?

— Нет. Пока этот инструмент при мне.

— Приведите пример, когда прибегали к нему?

— В «Базеле» в прошлом сезоне в 1/4 финала Кубка мы играли с командой из низшей лиги. К перерыву счет был 0:0. И я понимал: либо сейчас все разнесу, либо мне надо менять сразу четырех игроков. Я решил прибегнуть к варианту с электрошоком. В раздевалке летало просто все.

Есть и другой вариант, ведь я стараюсь быть лидером внутри группы, а не вне. Поэтому у меня нет проблем высказывать в перерыве претензии кому-то из футболистов лично. После первого тайма встречи с «Ахматом», кажется, я пошел в атаку на лидеров команды – Дивея, Мойзеса, Облякова. В этот момент между игроком и тренером происходит столкновение, и это создает нужную энергию. В «Лозанне» у меня была похожая ситуация. Это был последний товарищеский матч перед стартом сезона. И я видел, что ребята очень расслабленные. В итоге к перерыву мы проигрывали 0:3. Тогда в раздевалке тоже был в ярости, стены тряслись. Я сказал: «Если мы сейчас не соберемся, то так и начнем сезон».

— Если говорить о тренировочном процессе, что вас может вывести из себя?

— Отсутствие должного отношения. На ошибки никогда не злюсь – я нужен здесь, чтобы помогать игрокам их исправлять. Футбол не самый сложный вид спорта. Но очень комплексный — тактика, ментальная составляющая, физика. Здесь никогда не случится второго такого же матча. Если что-то не идет в направлении идеи, не идет в рамках наших ценностей и принципов ― это большая проблема. И если я вижу, что, когда мы разыгрываем от ворот, кто-то из полевых не предлагает себя для паса, а, наоборот, прячется ― вот это уже беда. Если же он просит мяч, но его теряет ― я помогу ему перестать его терять.

— За те матчи, что вы провели в РПЛ и в Кубке страны, к какой команде было тяжелее всего готовиться тактически?

— Уровень того, что предлагают разные команды лиги, очень высокий. Многие играют по схеме 5-4-1, многие активно прессингуют один в один. Например, «Ростов» шел в такой прессинг, «Балтика» шла в такой прессинг.

Здесь нет такого, что все играют 4-4-2, а дальше — посмотрим. У всех команд есть четкие идеи и принципы. Но, повторюсь, самым сложным соперником был «Спартак», потому что у них футболисты импровизируют и сами могут определять систему игры. Это то, что мы пытаемся делать. Потому что никто из наших соперников не знает, на какой позиции будут находиться Кисляк, Обляков и Алвес в тот или иной момент игры. Это очень тяжело предугадать, потому что они постоянно двигаются. Возьмем «Спартак», у них есть Барко. И я говорю ребятам: «Обычно Барко играет здесь, но при этом по ходу матча может оказываться вообще в любой точке поля». Поэтому к таким соперникам очень тяжело готовиться. Плюс надо отметить, что все стали готовить длинные ауты, проводится большая работа со стандартными положениями. РПЛ мне нравится тем, что заставляет меня постоянно думать.

— В Швейцарии этого было меньше?

— 100%. Да, оба чемпионата строятся на физике и интенсивности, однако там нет такого разнообразия тактики и стандартов. В России очень многое строится на дисциплине. К тому же здесь есть шесть команд, которые находятся плюс-минус на одном высоком уровне: «Зенит», «Краснодар», ЦСКА, «Локомотив», «Спартак» и московское «Динамо». В Швейцарии же выделяются только «Базель» и «Янг Бойз».

 

Чем удивили игроки ЦСКА? Что тренер запрещает есть футболистам? И почему в России не сработают штрафы, как в Швейцарии?

— Не секрет, что команда была влюблена в прошлого тренера — Марко Николича. Если вернуться в самое начало вашей работы, была ли в этом какая-то сложность? Или вам сразу удалось установить контакт с игроками?

— Ситуация с Марко была нетипичной. Ребята не ждали ничего подобного. При Николиче команда не проигрывала в 2025-м, взяла Кубок России. Я понимал: в этой ситуации надо смотреть, насколько гладко все пойдет. Да, я оформил «золотой» дубль с «Базелем». Это мне помогло – я добился успеха не с какой-то командочкой, а с большим клубом. Но я знал, что должен «завоевать» команду на личном уровне. А команда – принять меня, ведь я иностранец, который приехал в другую культуру. Мне нужно было ее понять, понять принципы работы игроков. Очень многие вещи поначалу меня удивляли. Однако шаг за шагом я все больше и больше понимал ребят, как они себя ведут. А они поняли, что я не пришел делать революцию или выпячивать себя. Парни почувствовали, что у них появился тренер, который хочет им помочь, у которого есть свои идеи. И, думаю, команде эти идеи понравились. Плюс ребята поняли, что мои двери всегда открыты. Ни в одной из команд до этого со мной такого не случалось, что в самом первом товарищеском матче у команды уже просматривались мои идеи.

— Вы сказали, что очень многие вещи поначалу вас удивляли. Можете их раскрыть?

— Например, назначаю теоретическое занятие на 13:00. За 10-12 минут до начала теории уже все сидят в зале. Я обычно прихожу в зал минут за 15 ― то есть чуть раньше, чем приходят игроки. Я себя из-за этого даже неловко чувствую! Дисциплина и уважение к иерархии в России очень сильные. Даже в дисциплинированной Швейцарии всегда найдется тот, кто придет впритык или чуть опоздает. А здесь тот же Акинфеев приходит первым!

— Еще что-то удивило?

— Питание. В Европе все, наоборот, приходят к одному времени, ждут партнеров и коллективно идут обедать. Здесь… Я говорю: «В 12:00 обед». Потом прихожу в 11:45 и вижу, что есть те, кто уже поел, а Игорь [Акинфеев], например, еще даже не сел. Полнейший хаос! Потом понял: для ребят это естественно. Но я с ними поговорил, мы это обсудили и по чуть-чуть начали вносить коррективы.

— Почему для вас это важно?

— Мы же команда. Почему на теорию все приходят вместе, а на обед – порознь? Питание — часть нашей работы. Это то же самое, что игра в прессинг. Если кто-то пойдет в него раньше, то все развалится. Но, повторюсь, я не стал все менять кардинально, потому что никто из моих игроков не «врет» на футбольном поле. Они все отдаются игре без остатка.

— А какой у вас подход к самому питанию? Например, Карпин полностью запрещает своим игрокам сахар.

— Тот выбор еды, который есть у нас на базе… Это просто свадьба какая-то! Что-то невероятное! Я никогда в жизни не видел такого разнообразия. У нас есть Эдуард Безуглов, есть диетолог Хосе. Поэтому все под контролем. Мы запрещаем острое, тяжелые соусы. Но у нас и без них огромный выбор. Мы говорим парням, что нежелательно есть красное мясо вечером или перед матчем. Однако есть игроки, у которых это уже вошло в привычку. Поэтому мы пришли к компромиссу.

— Вы сторонник штрафов?

— Нет.

— В ЦСКА есть система штрафов?

— В Швейцарии у нас была система штрафов, потому что в клубе этого хотели. Я не полицейский, лучше футболом буду заниматься. Я здесь не для того, чтобы забирать деньги у ребят. Хотя это важно – жить без правил нельзя. Представьте, если бы в жизни не было законов? Это был бы хаос. Но мы здесь для того, чтобы обучать. Равно как и я многому учусь у своих игроков.

Если вижу, что есть группа игроков, которые не реагируют на мои слова, то введу штраф. Но важно понимать, что штрафы, как в Швейцарии ― € 50, € 100 и так далее, здесь не сработают. Игрок заплатит эти деньги и скажет: «Отстань». Поэтому мои штрафы здесь — это минимум € 1 тыс. или € 2 тыс. Однако самая большая санкция от меня не штраф, а потеря места в основном составе.

— За время в ЦСКА вы пока никого не штрафовали?

— Нет.

 

Как перестроил ЦСКА? Зачем команде нужен Баринов? И почему не забивают Мусаев и Алеррандро?

— В какой момент на тренировках перед сезоном вы поняли, что эта молодая команда может стать такой летучей и атакующей? Особенно после того, как она играла в прошлом сезоне в «ромб».

— Я проанализировал команду и понял, что у нас нет двух бокс-ту-боксов. А единственной «десяткой» в тот момент был Обляков. Поэтому решил, что от «ромба» надо отходить. С самого начала я знал, что мы перейдем на 4-4-2, потому что совсем скоро нас ждал Суперкубок с «Краснодаром». Нужна была легкая для понимания схема. И команда сразу полетела! Как в идее, так и в системе не было ни одного момента, когда я заметил бы в игроках сомнение. Хотя это ненормально! (Смеется.)

— Не секрет, что ЦСКА вел переговоры по Баринову. Почему опорник был так нужен команде?

— Опорник — сердце команды. У нас есть Кисляк, Обляков и Алвес. Вильягра девять месяцев не играл, ему надо дать время. Поэтому нам недостает игрока, который добавил бы конкуренции Кисляку и Облякову. Понятно, что Обляков может сыграть и выше. А чистый опорник добавил бы нам вариативности. Есть позиции, на которых нельзя выдумывать. К тому же нам предстоит много матчей – и нужны альтернативы в нашем хребте. Однако Баринов до нас не доехал.

— Расстроились?

— На трансферном рынке всегда что-то получается, а что-то нет. Нет смысла расстраиваться, надо смотреть в будущее. Раньше я расстраивался. Сейчас понял, что на тренера и так идет большое давление. Поэтому не могу расплескивать энергию на то, что от меня не зависит. Моя задача ― найти альтернативу трансферу, который не произошел. Да, мне бы хотелось, чтобы Баринов стал игроком ЦСКА, но я не расстроился.

— Вы упомянули Вильягру. Он начал получать игровое время, даже сыграл в основе в РПЛ, но до этого фанаты ЦСКА строили целые теории заговора из-за его отсутствия на поле. Как на деле?

— Про это надо спросить Романа Бабаева, Евгения Шевелева и Марко Николича. Я без понятия, почему Родриго так долго не играл. Вильягра при мне отыграл все товарищеские матчи. Потом он получил травму. Восстановление заняло чуть больше времени ― все.

— Он способен стать основным игроком?

— Да. Я много с ним разговаривал. Он знает, в чем надо прибавлять. От Родриго у всех большие ожидания. Вильягра должен влюбить в себя тренерский штаб и фанатов. Сейчас есть разочарование с двух сторон. Клуб купил игрока, возлагал на него большие надежды, сам футболист – тоже. А в итоге до матча с «Сочи» его последняя официальная игра была 27 декабря 2024 года. Представляешь, сколько времени прошло? С Алеррандро – то же самое. Свой первый гол за клуб он забил при мне.

— Интересен кейс Лукина. Между отъездом Виллиана Роши и приходом Жоао Виктора Матвей был основным. Но до встречи с «Локомотивом» в старте играл бразилец. В чем Виктор сильнее?

— Я всегда стараюсь выбрать лучший состав. У Жоао огромная скорость. При этом он отлично двигает мяч вперед и очень эффективен в единоборствах. Однако Лукин очень сильно осложняет мне задачу при выборе состава. Матвеем мы очень довольны, он важный игрок для нас. Просто мне надо делать выбор. Как когда я выбираю между Мусаевым и Алеррандро.

— После гола в матче с «Крыльями» Лукин побежал к вам. Почему?

— Мы много разбирали индивидуально матч с «Локомотивом», говорили жестко. Возможно, он меня поблагодарил за веру в него. Ведь после такого разговора он мог подумать, что не сыграет. Однако он вышел и забил. Лука — фантастический игрок.

— ЦСКА подписал ряд молодых игроков летом. Сейчас есть ощущение, что только Матеус Алвес и Энрике Кармо приносят пользу. Лионель Верде, Рамиро Ди Лусиано, Даниэль Руис, Матия Попович много не играют. Насколько вы довольны такой кампанией? Со стороны кажется, что команда стала сильнее количественно, но не качественно.

— У нас сразу была хорошая база. Мы выиграли Суперкубок без новичков. Поэтому мой посыл клубу перед началом работы на рынке был четким ― нам нужно усилить команду качественно. Лучше подписать всего двух игроков, но чтобы другие футболисты сказали: «Вау! Это то, чего нам не хватало». Качество точно важнее количества. Таким было мое желание. Однако с учетом всех внешних факторов тяжело привезти таких игроков, это и не вышло. Было куплено много молодых ребят, которых надо развивать. Было ли это изначальным планом? Нет.

— Недавно на пресс-конференции вы сказали: «Впервые в моей карьере защитники забивают больше нападающих». Вы считаете это большой проблемой? Почему форварды не забивают?

— Без забивного нападающего сложно. Мусаев по-прежнему адаптируется к игровому стилю. Ему пока сложновато, хотя он прибавляет. Алеррандро, по сути, семь месяцев не играл. Над его состоянием нужно было поработать. Сейчас он, например, скинул килограммов 10. Парень забил «Зениту», потом получил травму, снова случилась просадка. Он способен много забивать. Им обоим нужно время. Хорошо, что другие игроки компенсировали отсутствие голов от нападающих.

— Вы уверены, что они начнут забивать?

— Да. У них есть все возможности. При этом они очень разные. У Мусаева ― это вопрос уверенности. Он слишком много в себе копается, сильно себя критикует. Ему надо быть позитивнее. Мы проводим с Тамерланом большую работу, говорим ему: «Следующее действие ― самое важное. Не копайся в себе, отпускай. Нельзя себя съедать». У Алеррандро же вопрос в наборе игрового ритма.

 

Легко ли заставить Акинфеева постоянно играть ногами? Куда бы посоветал перейти Кисляку? Чем полезен лимит на легионеров?

— Хочется поговорить об Игоре Акинфееве. При вас он выдает свою лучшую игру ногами за всю свою карьеру. Игорь стал играть значительно короче. Видно, что с его помощью вы выманиваете соперника в прессинг. Хотя еще полтора года назад Акинфеев говорил, что ему лучше пнуть подальше, а там пусть разбираются. Как вы добились от него перемен?

— Я не знал о таком отношении Игоря к игре ногами. Но он понимает, что от него требую. Акинфееву не надо рисковать. У него есть две игровые ситуации: когда на него оказывается давление и когда этого давления нет. И Игорь прекрасно знает, что делать в этих ситуациях. Когда выманиваем соперника на себя, то редко делаем 10 передач, чтобы выйти из обороны. Две-три передачи – и мы уже несемся вперед. Поэтому Акинфеев понимает, что идея не в том, чтобы до бесконечности разыгрывать мяч у своих ворот. И да ― я не хочу, чтобы он постоянно отдавал длинные передачи, хотя иногда приходится.

Я не знаю, о чем просили Акинфеева другие тренеры, но Игорь великолепен в игре ногами. Он просто прекрасен в этом компоненте, способен отдать любую передачу. Акинфеев – будто полевой игрок. Могу даже сказать, что Игорь меня удивляет в его 39 лет.

— Вы с ним отдельно обсуждали эту игру ногами?

— Игорь — очень простой человек. С ним так легко общаться! Для него все яснее ясного, мне не пришлось его убеждать. Мы просто обмениваемся мнениями во время тренировок. На каждом занятии происходит огромное количество обсуждений: «Мистер, а как лучше сыграть здесь? А мне вот кажется, что лучше будет так». И это касается всех. Временами это приводит к тому, что я меняю свою точку зрения.

Я помню, мы разыгрывали пас на третьего при вводе от ворот. И у нас были Обляков, Кисляк и вратарь. И Ваня мне говорит: «Мистер, будет лучше, если Кисляк будет приходить в диагональ, а я, наоборот, буду отскакивать, чтобы Мотя одним касанием мог переправить мяч дальше». Я ответил: «Давай попробуем». И так действительно оказалось эффективнее. Это же не признание слабости или хрупкости, что я меняю решение. Это состыковка идей. Команда поняла, что она может мне предлагать все в рамках наших идей. Если же перестанем придерживаться их, тогда, игроки, берегитесь. А если возвращаться к Акинфееву, то перед матчем со «Спартаком» мы сели и посмотрели все его действия в игре с «Балтикой». Было важно еще раз услышать друг друга, понять, где мы можем прибавить.

— В матче с «Ростовом» ошибка Акинфеева привела к голу. Не пришлось после этого убеждать Игоря, что все равно нужно продолжать разыгрывать низом?

— Нет, не пришлось. Все было максимально спокойно. Та ошибка Акинфеева вписывалась в нашу идею. Он выманивал соперника, чтобы отдать мяч Облякову на свободное пространство. После матча я сказал, что это моя ошибка, потому что Акинфеев исполнял мою идею. В следующих матчах, если у Игоря снова будут открыты Обляков и Кисляк, он должен продолжать отдавать низом, а не искать длинную передачу.

— Один из важнейших игроков сезона — Круговой. Из левого защитника он превратился в правого вингера. Как вы нашли ему эту позицию?

— Круг — левый защитник, но на его позиции у меня есть Мойзес. А так как поначалу у нас был усеченный состав, я дополнительно приглядывался ко всем игрокам. Мы общались с Даней, он мне сказал, что ему нравится играть выше. И если помнишь, сначала он выходил левым полузащитником. Я сказал ему и Глебову: «Если вы чувствуете, что во время матча есть смысл поменяться флангами ― меняйтесь». В итоге это привело к тому, что Круговой начал делать свои подачи справа, а Глебов – набирать на скорости слева. Потом снова поставил Круга на левый фланг, а Глебова – на правый. И они снова поменялись! После чего я сказал: «Теперь Круг играет справа, Глебов – слева. Но теперь вам запрещено меняться!» (Смеется.) И это сработало.

— Матеус Алвес стал открытием. Как удалось так хорошо вписать в команду игрока, который на взрослом уровне провел меньше 1000 минут?

— Нас это тоже удивило. Новичкам-иностранцам непросто адаптироваться. В России совершенно другой футбол, другой язык. Но футбол ― это особый язык, и Матеус говорит на нем прекрасно. Алвес моментально сыгрался с Обляковым и Кисляком. Помню, на одной из первых тренировок Кисляк и Алвес начали вытворять что-то сумасшедшее с точки зрения понимания друг друга. При этом не представляю, как они это сделали. Однако, повторюсь, они говорили на языке футбола. В этом сила Матеуса.

— Больше всего хочется спросить о Кисляке. О нем сейчас говорят как о будущем и уже настоящем российского футбола. Что вас больше всего восхищает в нем?

— Его главное отличие от всех — ментальность и психология. Кисляк очень молод, но у него все очень четко в голове. Да, конечно, Матвей прекрасно играет в футбол, очень умный игрок. Однако не это главное.

К нам приехал диетолог — Кисляк сразу же подошел к нему и попросил: «Работай со мной отдельно, я хочу становиться лучше». В тренажерном зале он самый активный. С массажей и восстановления выходит последним. Я не хочу говорить о его футбольных качествах, сейчас не об этом. А вот – голова (Челестини стучит указательным пальцем по голове). В этом он действительно топ! Матвей ― потрясающий. Возможно, в техническом плане он чуть уступает тому же Облякову – тот тоньше, но преимущества на поле Кисляк добивается за счет головы, а не за счет техники. В каждом матче он успешен, даже если конкретно для себя проводит не самую хорошую игру. В каждом матче он выдает 105% от своих возможностей. У команды мало что получалось во встречах с «Сочи» и «Ростовом», однако Кисляк брал на себя, старался руководить игрой. Он играет только на благо команды. Если Матвей так продолжит – будет выдавать не 105%, а 110%. Кисляк — игрок-мечта для тренера.

— Многие говорят, что ему нужно уезжать в Европу. Понятно, что вы как тренер ЦСКА этого не хотите. Но вам не кажется, что здесь без еврокубков он упрется в потолок?

— Играть в еврокубках — очень важно. Не забываем, что и сборная России не играет в Европе. Однако я надеюсь, что вещи вне футбола станут лучше и мы сможем в следующем году сыграть в Европе. И это поможет нам наслаждаться игрой Кисляка за ЦСКА на международной арене.

— Если представить, что завтра он к вам придет и скажет: «Мистер, у меня есть предложения из Англии, Испании, Германии, Франции и Италии. Дайте совет, куда ехать». Какой совет дадите?

— Кис может играть в любом европейском чемпионате. Может быть, из-за его антропометрических данных в Англии будет посложнее. Опять-таки – зависит от команды. Матвею нужен мяч, он влюблен в мяч. Единственный совет, который я ему дал бы, звучал бы так: «Не выбирай клуб, выбирай тренера». Это частая и большая ошибка агентов, когда они идут на поводу у клубов, которые платят зарплату и агентские. Но в состав игрока все равно ставит тренер. Я бы спросил у Кисляка: «Тренер заинтересован в тебе? Какие у него идеи?»

Конечно, если представить, что такое действительно случится, то для меня это станет катастрофой (улыбается). Однако если Матвей действительно будет считать трансфер в Европу лучшим шагом для развития, то кто я такой, чтобы уговаривать его остаться?

— Кстати, в контексте молодых россиян. Вы слышали, что в РПЛ хотят ужесточить лимит на легионеров?

— Да.

— Как вам это ограничение?

— Мне кажется, в лимите есть смысл. Он приносит пользу. К примеру, возьмем Пополитова. Мы сейчас стараемся его развивать. Лимит способствует тому, чтобы тренеры стремились работать над прогрессом россиян. По мне — команды должны состоять из хороших российских футболистов и очень-очень хороших легионеров. А иметь вместо россиянина легионера, который ничем особо не сильнее… Зачем? Лимит — это посыл клубам: «Ребята, вместо 10 посредственных легионеров возьмите трех топовых. Чтобы люди сказали: вау, какой игрок».

 

Почему согласился возглавить ЦСКА? Какие любимые места в Москве у Фабио и его жены? И какими тренер нашел россиян?

— Как вы вообще узнали об интересе ЦСКА? И какой была первая реакция?

— Я был с женой на Сейшелах (смеется). К тому моменту уже сказал спортивному директору «Базеля», что не буду продолжать работу с командой. Я озвучил это еще перед финалом Кубка, который мы выиграли, оформив «золотой» дубль. Собственно, поэтому я и ушел – это была высшая точка. Лучше сработать было невозможно. Поэтому я поехал в отпуск. У меня был вариант с «Хетафе», но не сложилось. Еще два-три предложения уже успел отвергнуть, был почти уверен, что летом никого не возглавлю. Так что когда агент сказал мне о ЦСКА, я попросил узнать его, насколько серьезен интерес. Он мне ответил: «Уже вечером они хотят с тобой созвониться по видео». На созвоне руководство ЦСКА мне сказало: «Решение в твоих руках, Фабио». Я навел справки, посоветовался с женой – и мы решили поехать.

— Что стало главным аргументом?

— Хороший состав, возможность выиграть Суперкубок в первом же матче. Меня убедили, что у клуба большие амбиции. Мне хотелось возглавить команду, которая будет бороться за самые высокие места. С точки зрения спортивного проекта ЦСКА показался мне хорошей идеей. Все сошлось. Мы с женой пришли к выводу: «Если хотим выйти из зона комфорта и пожить другой жизнью – надо ехать».

— Вы сказали, что вышли из зоны комфорта. Какой нашли Москву?

— Суперчистый, безопасный и великолепный город. Здесь есть абсолютно все. Культура, искусство, музыка, танцы.

— Куда уже успели сходить?

— Моя жена всю жизнь занимается танцами, она в этом профессионал. Поэтому ее второй дом ― Большой театр. Если ее нет дома и она не оставила мне никакого сообщения, то знаю: она в Большом (смеется).

Мне нравится просто гулять по городу вечером. Везде красиво, все подсвечивается. Мы даже ходили в Парк Горького потанцевать на сцене около реки. Мы не знали такой России, такой Москвы, решили увидеть все своими глазами – и очень этому счастливы.

— Сотрудник ЦСКА Петр Геллер сказал, что вы сильно удивились, что здесь не работают VISA и MasterCard.

— Да, но это не проблема. Проблемы в мире есть и посерьезнее. А то мы сидим в зоне комфорта, когда падение скорости интернета становится для нас катастрофой. Это неправильно.

— Какой нашли итальянскую кухню в Москве? Умеют готовить?

— Нам нравятся кухни других стран, русская кухня нам сильно понравилась. Если говорить о московских ресторанах, то здесь все немного в стиле fusion. Итальянская кухня здесь адаптирована, однако при этом очень вкусная.

— Каким нашли менталитет россиян?

— Когда подписал контракт с ЦСКА, то получил огромное количество сообщений от знакомых, кто был связан с Россией. Все писали: «Как классно!» Они сказали: «Если сумеешь проникнуть внутрь русской души – русские будут гостеприимнее даже испанца с самого юга». И это оказалось правдой. В самом начале общение с россиянами было для меня как бокс (Челестини начинает имитировать стойку в боксе, уклоняться и говорить на русском). Ты ему: «Доброе утро. Как дела?» И ждешь ответного удара: «А, все хорошо?» И так далее. Я «щупал» людей, чтобы понять, как пойдет дальше. Потому что я швейцарец, говорящий на испанском ― это необычно. По итогу парни увидели, что я приехал им помогать, и пустили меня в свой мир. Сейчас мы шутим, у всех улыбки на лицах. Ко мне все очень чутко относятся. У русских — очень искренние улыбки! Это мы — итальянцы, испанцы – улыбаемся всегда и всем, но в этом есть немножко фальши. А здесь ― если человек не хочет тебе улыбаться – он не будет.

 

Зачем набил тату с Че Геварой? Какие у Фабио жизненные принципы? И о чем он мечтает?

— Еще немного лично о вас. Первое, что бросается в глаза – это, конечно, татуировки. Сколько их у вас?

— Без понятия (смеется). Я не считал.

— Каждая из них что-то значит?

— Да. Каждую я набиваю, когда что-то случается в жизни. Например, у меня набиты имена моих детей. У меня есть татуировка, как добро побеждает зло. Ее я набил в период, когда ушел из «Марселя», а потом вылетел в четвертьфинале Кубка УЕФА с «Хетафе» от «Баварии». Потом мне сказали, что вместо меня возьмут нового игрока, со сборной тоже было все плохо. В общем, тогда я достиг максимального негатива. И мне пришлось перестроиться на позитив. Тогда же решил постричься налысо.

— Я знаю, что у вас есть татуировка с Че Геварой. Расскажите историю ее появления.

— Я итальянец и, конечно, много следил за итальянским футболом. И когда смотрел матчи, очень часто за воротами видел изображения Че Гевары. Мне стало интересно ― кто это такой? Начал про него читать, изучать. На моей татуировке он изображен без военного берета. Никаких отсылок к политике. Но что меня в нем привлекает ― он всю жизнь боролся за тех, кто не имеет к нему никакого отношения, а я тоже много боролся в жизни, поэтому решил его набить. Кстати, с этой татуировкой есть интересная история.

— Какая?

— Фотографию Че Гевары, с которой взят эскиз моей татуировки, сделал швейцарец. И мне удалось с ним встретиться. Мы сделали такой интересный репортаж. Он сфотографировал мою татуировку на тот же фотоаппарат Leica, на который фотографировал Че Гевару. И подарил мне оригинальную фотографию Че Гевары со своей подписью. До сих пор ее храню.

— Кто еще из исторических личностей вас вдохновляет?

— Например, Нельсон Мандела. Он тоже посвятил всю жизнь своим идеям. Все, кто боролся за свои идеалы, для меня важны. Меня восхищают люди, которые уделяют время на помощь другим. Не считаю себя хорошим, но я не лицемер. Я ем каждый день, а также каждый день 20 тысяч человек умирают от голода. Умножьте это число на 365. Однако всем без разницы. Мы часто сталкиваемся с тем, что нам есть дело только до близких. А если беда случается с кем-то, кто от нас далеко – нам все равно. Простой пример: однажды я создал фонд поддержки юных футболистов из социально проблемных семей. И мне сказали: «Надо ограничить фонд, потому что ты не сможешь помочь всем».

— Ваш фонд еще действует?

— Пришлось закрыть, когда стало больше тренерской работы. Но я активно помогаю другим фондам.

— Если ЦСКА станет чемпионом, готовы отметить это новой татуировкой?

— Звучит интересно, мне нравится. Однако тогда придется набить и другие трофеи, которые завоевал в качестве тренера (смеется).

— На каких принципах строится ваша жизнь? Что больше всего цените в людях и чего не терпите?

— Мне нравится последовательность. Я не терплю людей, которые постоянно жалуются, но при этом ничего не делают для достижения своих целей. «Я хочу быть богатым, однако не хочу работать». Или: «Я хочу быть подкачанным, но не хочу ходить в зал». И, повторюсь, для меня важно, когда люди не судят других. Нам надо смотреть в зеркало на себя и замечать свои ошибки.

— Чуть ранее вы упомянули встречу «Хетафе» с «Баварией» в 1/4 финала Кубка УЕФА – 2007/2008. Насколько я знаю, это матч, который вы считаете главным поражением в вашей карьере. Как с этим справились?

— Тяжелейшее поражение, потому что тогда мы на 200% заслужили пройти дальше. В ответном судьей был швейцарец ― Бузакка. Естественно, я его хорошо знал. И вот конец матча, мы ведем в один мяч. И я говорю Бузакке: «Массимо, время закончилось, свисти». Он мне говорит: «Фабио, да, закончилось. Как только «Бавария» разыграет мяч от своих ворот ― я свистну». Идет подача, мяч выбивается из штрафной, Бузакка подносит свисток ко рту, но дальше идет пас во фланг, подача – и гол. И после этого Бузакка свистит. Я в жизни не высказывал столько арбитру. После того матча меня должны были дисквалифицировать на всю жизнь. Думаю, Бузакка сам понимает, что налажал тогда. И сразу после того четвертьфинала на неделе мы проиграли в финале Кубка Испании. Для меня это все стало уроком, что матч не заканчивается до финального свистка.

— У вас есть сайт. Вы активно ведете соцсети. В какой момент решили, что вам это нужно? Для тренера это редкость.

— Честно? Мне вообще не нравится этим заниматься! Папа всегда мне говорил: «Молчи, работай, будь скромнее». Мне не нравится выставлять это все напоказ, но я понимаю, что это важно. Важно иметь связь с фанатами. Однако это не я, мне это тяжело, но я веду все сам, хоть у меня и есть помощник.

— Как выглядит ваш лучший выходной?

— С семьей. Встать чуть-чуть попозже, позавтракать с женой, пойти погулять, приготовить домашний обед, а вечером пойти потанцевать.

— О чем вы мечтаете?

— У меня все есть. Мне ничего не надо.

— Как жить без мечты?

— Мечта — она каждый день. Я встаю утром и думаю, что мне подготовил сегодняшний день? Если я проснулся, значит, мечта сбылась. Каждый день ― это вызов, челлендж. А дальше посмотрим, наступит ли следующий. Раньше у меня была мечта иметь свой дом. Но так как я постоянно в движении, меняю клубы ― постоянного места жительства не было. Помню, был без работы и сказал жене: «А куда мы поедем? У нас дома нет! Я всю жизнь вкладывал в недвижимость, все мои дома сдаются, а мне-то жить негде!» Пришлось звонить ее маме или моим родителям, чтобы попросить пожить у них. (Смеется.) После этого я потерял иллюзии.

— Сейчас у вас есть дом?

— Пока так и не появился. (Смеется)

***

Блиц-опрос

— Любимое слово?

— Я тебя люблю.

— Слово, которое ненавидите?

— Фальшь.

— Любимый звук?

— Любой звук природы. Морская волна или пение птиц.

— Звук, который ненавидите?

— Звучание спора и ругани.

— Кружка хорошего пива или бокал классного вина?

— Вино.

— Красное или белое?

— Красное.

— Болоньезе или карбонара?

— Карбонара.

— Ваш любимый художник? Знаю, что вы любите живопись.

— Ван Гог.

— Главное в футболе ― это…

— Идея.

Источник: Чемпионат